СЕМЬ ВРАТ

Глава 5

ПЯТЫЕ И ШЕСТЫЕ ВРАТА

«Тяжелая задача исполнена, твой труд почти окончен. Широкая пропасть, разверзавшаяся, дабы поглотить тебя, почти перекрыта.

Отныне ты миновал ров, кольцом окружающий вход в обитель страстей человеческих. Теперь ты победил Мару и его яростные полчища.

Ты удалил скверну из своего сердца и кровью очистил его от нечистых желаний.»

Мы не должны понять утверждение о том, что работа кандидата почти закончена, неверно. Нирманакая, на своём намного более высоком уровне, ещё работает, и то же можно сказать и о самом логосе. Но, пожалуй, нужно акцентировать разницу между изнурительной работой по устранению недостатков личности и великолепной работой, которая продолжается на высших планах после того, как личность подчинена.

Та же идея применима и к вопросу о напряжении. Непрерывная работа — это огромное напряжение для физического тела, но на планах «я» работа — чистая радость, там нет такой разницы между работой и игрой, как существующая на низших планах.* Как только человек увидит великую жертву Логоса и то, как Учителя отдают себя его работе, он не может не погрузиться в её поток, и делает всё, что может, для помощи ей.

__________
* См. выше, фрагмент I, гл. 7.

Мы же всё ещё рассматриваем человека, который не вполне чист, поскольку ещё способен на небольшой эгоизм. Та мысль нечиста, которая имеет в себе даже малейший налёт думания о себе, какой бы хорошей она ни была во всех других отношениях. Там может быть небольшой элемент гордости, например «люди хорошо обо мне подумают, когда я сделаю это». Это можно назвать нечистым, когда мы рассматриваем этот высокий уровень Пути. Мы не только должны отгонять нечистые мысли, но и должны постараться, чтобы их не возникало у нас вообще.

«Но, славный воин, задача твоя ещё не выполнена. Воздвигай, лану, выше стену, что оградит Святой Остров, плотину, что защитит твой ум от гордости и мысленной удовлетворённости достигнутым.

Чувство гордости может испортить работу. Да, воздвигай свой оплот нерушимо, дабы яростный напор бушующих волн, которые рвутся и вздымаются на его берег, устремляясь из великого океана майи, не смог поглотить путника вместе с островом даже тогда, когда победа уже одержана.

Твой “остров” подобен оленю, твои мысли подобны неутомимой своре, которая изнуряет и преследует его, бегущего к потоку Жизни. Горе оленю, если догонят его лающие бесы, прежде чем достигнет он Долины Прибежища, джняна-марги, “пути чистого знания”.»

Чтобы удержать достигнутое положение несмотря на сильное давление мыслей миллионов окружающих людей, кандидату потребуется теперь сильная концентрация и положительная сила мысли. Эта сила сосредоточения необходима ему, прежде чем он успешно проведёт медитацию, которая поднимет его на высшие уровни буддхического плана.

Этот «остров», как говорит нам Блаватская, — более высокое, или мыслящее, «я». Оттуда должны быть вытерты все низшие мысли, чтобы могли проявиться высшие. Но при этом не нужно быть ни в каком смысле медиумом. Есть огромная разница между тем, чтобы держать дом в чистоте и тем, чтобы позволять кому угодно заходить туда и занимать его; это разница между йогом и медиумом. В этом также заключается разница между спиритом и теософом. Оба согласны в том, что человек вечен и его прогрессу нет предела. Но первый считает, что для человека — благо быть медиумом для хороших духов, тогда как второй настаивает на сохранении своего собственного позитивного сознания при всех обстоятельствах и утверждает, что нет ничего из того, что может дать пассивный медиумизм, чего бы не достигалось сознательным ясновидением.

Арьяасанга говорит: «горю оленю, если догонят его». Это значит — горе тому «я», которое впадёт в предубеждение из-за того, что будет пересилено давлением внешних мыслей. Оно не сможет достичь плана истинной мысли. Е.П. Блаватская говорит о пути истинного знания, джняна-марге, что «это буквально путь джняны, или путь чистого знания, парамартхи или (на санскрите свасамведана, самоочевидного или самоанализирующего размышления». Джняной у индусов называется высшее знание, мудрость, а не низшее знание, касающееся мира, которое называется виджняной.

«Прежде чем сможешь утвердиться в джняна-марге и назвать её своею, твоя душа должна стать подобной спелому плоду манго: к чужим страданиям столь же мягкой и сладкой, как его яркая золотистая мякоть, и столь же твердой к своим собственным болям и скорбям, как тверда его сердцевина, о покоритель Блага и Горя.

Пусть твоя душа будет тверда к западням “я”; заслужи для неё имя “Алмазной Души”. Ибо как алмаз, погребенный глубоко в бьющемся сердце Земли, не может отражать земные огни, да будет так же и с умом, и с душою твоей; погруженные в джняна-маргу, они не должны отражать ничего из призрачного царства майи.»

О нашей личной печали Логнфелло сказал:

Теперь она спала с меня
И утонула в море
И омрачает меня
Только чужое горе

Мы же должны продвинуться ещё на шаг дальше и вообще никаким печалям не позволять нас омрачать. Когда вы просто переживаете печаль другого, вы не только ему не помогаете, а ещё добавляете ему неприятностей; но когда вы чувствуете истинную симпатию, вы изливаете на него вибрации любви и оказываете ему реальную помощь. Учитель всегда ощущает сострадание, но никогда не печалится. Он не может страдать, хотя он поистине един со страдающими, ведь именно поэтому он знает радость их бытия на высших планах и удивительное великолепие того состояния, в направлении которого они верно и неуклонно развиваются. Для большинства людей опасность в том, что изгоняя из своих сердец страдание, они склонны терять также и сострадание, и в таком случае могут вступить на левый путь, путь чёрной магии. Братья тени становятся совершенно глухи к чувствам других, равно как и к своим собственным; они безжалостно подавляют все чувства на том основании, что это пустая растрата сил.

«Когда достигнешь этого состояния, Врата, которые ты должен покорить на пути, широко раскроют свои двери, чтобы впустить тебя, и самые могучие силы природы не смогут остановить твой ход. Ты станешь мастером семеричного Пути, но не ранее того, о претендующий на неописуемые испытания.»

Представляется вероятным, что под «неописуемыми испытаниями» имеется в виду не то, что опасности и трудности столь велики, что их и в словах не описать, а то, что они имеют характер, совсем неизвестный обычному человеку, а известный только «я». Путь, по которому ведёт своих людей Арьяасанга — это внутренний путь, начертанный для «я». Когда личность во внешних мирах подчинена, «я» должно подняться на высоты планов, которые ещё выше него, а потому ему предстоит сделать то, что не поддаётся описанию.

Другое возможное истолкование — что кандидат окажется способен сделать то, во что он поначалу и поверить не мог, что это ему по силам. Обычный человек, например, склонен говорить, что чистота и бескорыстие, о необходимости которых мы постоянно повторяем, за пределами его сил и достичь их совершенно невозможно — что наши предписания это всё равно что совет стать совершенным. Но если он действительно захочет их приобрести, попытается и будет продолжать стараться, в один прекрасный день он проснётся и обнаружит, что владеть этими качествами для него легко и естественно.

Обычный человек говорит, что это невозможно, а потому и не пытается; но мы, подобно Наполеону, научились вычеркнуть это слово из своего словаря. Для читающего эту страницу не невозможно достичь уровня адепта за 24 часа — это было бы возможно, будь у него достаточно воли — такой воли, однако, которой по-видимому нет ни у кого. Но если не ставит таких временных рамок, это для него вполне возможно. Если он сосредоточится на цели и двинется прямо к ней, не думая о ходе времени, он сравнительно быстро окажется возле неё.

«До тех пор ожидает тебя задача еще более трудная: ты должен чувствовать себя всей мыслью и в то же время изгнать все мысли из своей души.

Ты должен достичь такой устойчивости ума, когда никакой ветер, даже самый сильный, не мог бы вдохнуть в тебя земного помысла. В очищенном святилище не должно быть ни действия, ни звука, ни света земного; как бабочка, застигнутая морозом, безжизненно падает на пороге, так и все земные мысли должны пасть мертвыми перед дверями храма.

Ибо написано:

“Дабы золотое пламя могло гореть ровным светом, лампа должна стоять в хорошо защищенном месте, недоступном для дуновения ветров”. Предоставленная изменчивым дуновениям, светильня заколеблется, и трепетное пламя отбросит обманчивые, темные и вечно меняющиеся тени на белое святилище души.»

Здесь дано поэтическое описание сосредоточения — такой устойчивости высшего манаса, что даже на его плане ничего не может войти извне. Это тоже, что дхарана, упомянутая в первом фрагменте, хотя в этом фрагменте она называется вирья, что означает сила — не физическая сила, конечно, а неустрашимое и непоколебимое мужество самого «я».

Дхарана названа в первом фрагменте шестым этапом, но здесь вирья — это пятые врата. Путаницы в цифрах здесь нет, потому что пятые врата ведут к шестому этапу, и на нём человек использует то качество, которое он развил на пятом, и которое допустит его до шестого через пятые врата.

То же качество является и пропуском на буддхический план; когда человек поднялся на этот уровень, он уже утихомирил на время деятельность высшего ума, и вместо того, чтобы ощущать свои собственные мысли, чувствует себя всей мыслью — он един с другими, и их мысли — его. На этой стадии он ощущает качество единства солнечного логоса; для него это теперь настоящая реальность, дело непосредственного опыта, а не просто прекрасная идея или случайный порыв вдохновения. Пройдёт ли всё это хоть в какой-то мере в физический мозг — это уже совсем другое дело. Большинство из этого спуститься туда не может. А сосредоточение и медитация этих высоких этапов совершаются по большей части вне тела, во время сна.

Мы часто говорим о борьбе с земными мыслями и чувствами. Это этап, на котором мы ставим себя с ними на равных; но этап, о котором мы говорим сейчас, это тот, на котором они падают замертво ещё на пороге ауры. Частоты колебаний соответствующих тел столь огромны, что низшие мыслеформы отбрасываются в сторону и не могут проникнуть. Можно привести множество аналогий этого из физического плана. Если колесо вращается медленно, между его спиц можно пробросить мяч, но это невозможно, если оно крутится быстро. Если водяной фонтан достаточно силён, его невозможно даже перерубить мечом — оружие будет отброшено так, как если бы вода была твёрдой. В одной известной детской сказке говорится о человеке, который мог выйти под дождь и так быстро вращать свой меч над головой, что на него не могла упасть ни одна капля!

Цитата о светильнике взята из Бхагавад-гиты. Целиком фраза выглядит так: «Подобен лампе в безветренном месте, пламя которой не колышется, становится йог, который покорил свой ум и пребывает в единении с высшим Я» (VI, 19). Дальше там объясняется, что когда он видит «Я» своим «Я», и удовлетворён в нём, не ища ничего лучшего, его уже ничто не может поколебать — даже тяжёлое горе (VI, 22).

Этот опыт йога есть чистая интуиция, потому что приходит изнутри, из более глубокой части природы, чем даже каузальные уровни. Как такая интуиция спустится в личность, если вообще в неё проникнет, зависит от типа человека, который её переживает. Есть два основных способа её передачи — через высший ментальный план на низший, и с буддхического непосредственно в астральное тело.

Которой из этих линий человеку будет легче последовать, зависит от того, каким образом он очень давно индивидуализировался из животного царства. Одни достигли человеческого уровня благодаря глубокому пониманию, а другие — благодаря эмоциональному порыву, возможно, любви и преданности к хозяину. У первых интуиция придёт в низший ум в виде убеждения, не требующего размышлений для установления его истинности (хотя, возможно, это должно было быть осмыслено и понято в прошлых жизнях или вне тела на нижних подпланах ментального плана. У тех же, кто индивидуализировался благодаря эмоции, интуиции принимается не через ум, а через чувства.

Но ни в каком из этих случаев интуиция не проникнет удовлетворительно, если проводники нестабильны. Это подобно передаче музыкальной ноты — через стену она будет слышна плохо, а если она пройдёт не через спокойный воздух, а, например, через ураган, она будет искажена. Это сравнение очень хорошо указывает на случай астрального и ментального тел, которые полны возмущений.

«И тогда, о стремящийся к истине, мысль-душа твоя уподобится обезумевшему слону, который беснуется в джунглях. Принимая лесные деревья за живых врагов, он гибнет в попытках убить вечно ускользающие тени, танцующие на солнцем освещенных скалах.»

Я не знаю, действительно ли в джунглях такое случается, но идея тут в том, что когда слон сходит с ума, он принимает деревья за врагов, или что хуже, бросается на скалы и погибает. Аналогично, у некоторых бывает, что когда ум чувствует новопробуждённую энергию высшего «Я», приходящую свыше, он последней вспышкой ярости восстаёт против своего нового хозяина, в своей гордости не желая его признавать и боясь отдать свою независимость, которой он так долго наслаждался. Тогда он бушует, собирая из глубин и изо всех уголков последние резервы армии подозрений и сомнений, и бросается в битву против света, каждое его движение принимая за врага. Ум — это цитадель гордыни, и всё, что от этого качества ещё осталось, восстаёт в ненависти против того, что выше его, подобно тому, как преследователи Иисуса восстали и убили его, не в силах выдержать сравнения его чистоты и величия с их земными формами и шаблонами.

«Берегись, дабы в заботе о своем “я” душа твоя не потеряла опоры на почве знания дэв.

Берегись, дабы в забвении “я” душа твоя не утратила власти над трепетным умом своим и не лишилась заслуженных побед своих.»

Дэва-знание здесь указывает, как и ранее, на знание божественной основы всякого проявления. Есть опасность, что кандидат, беспокоящийся, верно ли он идёт, станет не то чтобы эгоистичным, а эгоцентричным. Между двумя этими качествами есть реальная разница. Никто из нас не стал бы по своей воле брать что-нибудь для себя, зная, что это могло бы повредить другому человеку. Этот дефект отразился бы в ауре тусклым коричнево-серым цветом. Но есть и опасность стать слишком сосредоточенным на себе, слишком сильно смотря на вещи со своей собственной точки зрения. Это отражается на ауре затвердением её внешней поверхности, что не даёт впечатлениям проникать в неё.

Другое предупреждение касается единого Я, которого забывать не следует. Кандидат должен всегда помнить, что все едины, что божественное единство есть в каждом. Это практическое наставление для каждого плана. Физически человек должен быть чист, честен и правдив, чтобы не заражать общество; астрально и ментально его чувства и мысли должны быть чистыми и возвышенными, не только для собственного удовольствия от такой чистоты, но ради блага всех окружающих.

«Берегись перемены! Ибо перемена — твой великий враг. Она может сразить тебя, отбросить назад, свергнув с Пути и погрузив в вязкое болото сомнения.»

Предостережение против перемены поначалу выглядит несколько любопытно, особенно если мы вспомним, что всё время изменяемся, а проходя по Пути мы становимся этим путём, и таким образом постоянно заняты изменением себя. Здесь имеется в виду то, что во время этого периода перемен нельзя менять свою основу, сущность своего отношения. Есть мучительный период, когда человек бросает мирские вещи, которые привык ценить, но ещё не ухватился прочно за новые и высшие ценности. Последние бывают видны нам в особые моменты, когда мы в нашем лучшем состоянии, но мы отпадаем от них опять и опять, впадая в состояние духовной засухи, упоминаемого столь многими мистиками. То, что требуется — это удерживать это видение в течение всех этих флуктуаций, не меняя сущности своей позиции.

Эти изменения могут быть вызваны разными способами. Иногда просто физический мозг немного засоряется или становится анемичным; это может влиять на проводники, но нельзя позволять этому влиять на истинного человека. Когда наступают флуктуации, мы должны сказать: «Я знаю, что это должно было наступить. Я знаю, что раньше видел ясно. Теперь видение затуманилось и я начал сомневаться, но я знаю, что выйду из этой депрессии, что это просто флуктуация в моём астральном теле».

Иногда для людей бывает большим потрясением и испытанием, когда им приходится оставить образную веру своего детства, поскольку они осознают, что она не соответствует фактам жизни и больше не в состоянии удовлетворить потребностей ума и сердца. Часто после этого наступает сомнение во всём и состояние лишённости всяких ориентиров, которое, как известно, в некоторых случаях продолжалось несколько жизней. В таком случае нужно слушать, читать и размышлять, придерживаясь тех гипотез, которые лучше всего объясняют факты, пока сомнение не будет отправлено на покой знанием, которое рано или поздно обязательно придёт. Конечно в прохождении через скептическую стадию нет необходимости: вполне возможно отбрасывать наносное и расширять свою религию мало-помалу, пока не придёшь к теософическому понимаю её послания.

«Приготовься и остерегайся вовремя. Если ты пытался и потерпел неудачу, о отважный боец, не теряй смелости: борись дальше и возобновляй нападение снова и снова.

Бесстрашный воин, хотя драгоценная кровь жизни сочится из зияющих ран его, будет снова бросаться на врага, изгонять его из крепости и побеждать его, пока не испустит дух сам. Так что действуйте, все терпящие неудачу и страдающие, действуйте подобно ему; из крепости души своей изгоните всех врагов своих: честолюбие, гнев, ненависть, и даже тень желания — если даже потерпели неудачу…

Помни ты, борющийся за освобождение человека: каждая неудача есть успех, и каждая искренняя попытка со временем вознаградится. То — священные семена, что дают ростки и невидимо растут в душе ученика; стебли их крепнут при каждом новом испытании, они гнутся подобно тростнику, но никогда не ломаются и не пропадут вовек. А когда час пробьет — они расцветут.

* * * *

Но если ты пришел готовым — пусть не будет страха.»

В сноске к этому отрывку Блаватская упоминает распространённое поверье, что каждый новый святой — это ещё один солдат в армии тех, кто трудится ради освобождения человечества, и что в северных буддийских странах, где проповедуют учение о нирманакаях, каждый новый бодхисаттва называется освободителем человечества. Конечно, мы должны помнить, что она говорит обо всех ставших архатами, а не только о том великом существе, которое занимает должность бодхисаттвы. Каждый достигающий прогресса, достигает его для всех.

У кандидата на этом пути не должно быть личных амбиций. Идея славы для себя — эгоистична, и задолго до того, как этот этап бывает достигнут, кандидат решительно направляет свою волю против таких желаний. Ученик Учителя думает не «чего я хочу?», а «чего хочет Учитель?». Когда мы осознаём, что мы искры божественного Огня, мы можем думать только о том, чего хочет Бог. Мы — его части; в отдельности у нас не может быть славы, так что идея о славе для себя — полное заблуждение.

Никто из тех, кто продолжает пытаться, не может потерпеть неудачи. Ему, может быть, не удастся достичь точно того, чего он хотел, за назначенное время, но если он вложил силу в свои попытки, она не пропадёт, а поскольку действие и противодействие равны и противоположны, с каждой его попыткой эта реакция будет придавать ему больше сил на будущее. Более того, каждый старающийся обязательно добьётся успеха, потому что на его стороне весь ход эволюции. Он не знает, какой может оказаться толщина кармической стены препятствий, через которую он должен пробиться, и в какой момент он выйдет на свет на той её стороне.

При таких обстоятельствах просто глупо отчаиваться или бросать попытки из-за отсутствия видимого успеха. В великой поэме Фредерика Маерса «Святой Павел» говорится: «Человек, почему ты отчаиваешься? Бог простит тебе всё, кроме твоего отчаяния». Отчаяние есть грех против Святого Духа; потерять веру в собственные силы — значит не верить в его силу, действующую через нас, и тем отсекать себя от него.

Арьяасанга говорит кандидату уподобиться сражающемуся воину, который выигрывает битву, когда сам умирает. Он должен держаться до последнего и никогда не уступать. Учитель знал, что смерть — вещь малозначительная и её не нужно принимать в расчёт в нашей работе. Она придёт к каждому из нас в должное время; некоторые из тех, кто стары, могут прожить ещё много лет, а кто-то из молодых могут быть внезапно забраны. После того, как к нам придёт смерть, мы продолжим свою работу так же, как делали её раньше.

«Отныне открыт для тебя путь через врата вирьи, пятые из Семи Врат. Теперь ты на пути, ведущем в гавань дхьяны, шестым вратам — вратам бодхи.

Врата дхьяны подобны алебастровому сосуду, белому и прозрачному; внутри горит ровный золотой огонь, пламя праджни, излучаемое атманом.

Ты — тот сосуд.»

Здесь мы видим удивительно красивую иллюстрацию — алебастровую вазу с ровным золотым огнём внутри. Она хорошо изображает буддхическое тело или облачение, которое совершенно прозрачно и не составляет никакого препятствия единству жизни на том уровне. Дхьяна — это высшая медитация в этом теле, при которой берут что-либо и стараются понять его самый сокровенный смысл, или же направляют свою мысль на кого-нибудь из Великих и стараются осознать себя частью его. Больше уже нет никакого внешнего знания; больше не стоишь в стороне, думая о предмете как об отдельном от себя — теперь осознаёшь его природу, став единым с ним и созерцая его изнутри.

«Ты отстранился от объектов чувств, шёл путём видения и путём слуха, и стоишь в свете знания. Теперь ты достиг состояния титикши.

О налджор, ты в безопасности.»

То же самое слово «титикша», как мы видели, прилагалось к одному из требуемых качеств — выдержке. Теперь этот термин снова применяется на более высоком этапе. В сноске Е.П. Блаватская говорит, что это значит «состояние полного безразличия; принятия, если это необходимо, того, что для всех называется “радостью” и “горем”, без извлечения из этого удовольствия или боли — короче, физическая, умственная и нравственная индифферентность и нечувствительность как к радостям, так и к страданиям.»

Это сформулировано не очень ясно. Кандидат не действует из соображений удовольствия и боли — он просто делает то, что, как он знает, является его долгом. Он всё ещё ощущает в своих проводниках удовольствие и боль, как и все другие люди. Но всё же можно сказать, что так велика на этом уровне радость, так сосредоточены мысли на цели, что удовольствие и боль теряют свою власть. И хотя Христос мог чувствовать в полней мере и крикнуть: «Боже мой, почему ты меня оставил?», в его сердце всё же звучит: «Боже мой, как ты меня прославил!», как я объяснил, описывая четвёртое посвящение, в книге «Учителя и путь» (гл. X).

Конец пятой главы

Глава 1 ВЫСОТЫ ПАРАМИТ (размещено 27 января 2021г.)

Глава 2 НАСТРОЙКА СЕРДЦА (размещено 28 февраля 2021г.)

Глава 3 ПЕРВЫЕ ТРОЕ ВРАТ (размещено 29 марта 2021г.)

Глава 4 ЧЕТВЁРТЫЕ ВРАТА (размещено 29 апреля 2021г.)

Глава 5 ПЯТЫЕ И ШЕСТЫЕ ВРАТА (размещено 05 июня 2021г.)

Глава 6 СЕДЬМЫЕ ВРАТА (размещено 05 июля 2021г.)

Глава 7 БЛАГОРОДНЫЙ ПУТЬ — АРЬЯ МАРГА (размещено 27 июня 2021г.)

Глава 8 ТРИ ОБЛАЧЕНИЯ (размещено 08 сентября 2021г.)

Комментирование и размещение ссылок запрещено.

Обсуждение закрыто.